*****
Когда уже провел свой синий штрих
по бледным стеклам карандаш рассвета,
не гаснет лампа в комнате поэта,
словно фиалку, ищущего стих,
чтобы в тонах лазурных, голубых,
сплести тебе венок и чтобы эта
корона на тебя была надета
в честь красоты и доблестей твоих.
Летит к любимой утренний подарок,
как птица, звонок и, как солнце, ярок.
Тебе желаю радостного дня.
В сиянии лучей и в птичьей трели
ты угадаешь, нежась на постели,
любовь, что плещет в сердце у меня!
*****
Пойдя за мною следом в вечерней полутьме,
вы скажете, наверно: он не в своем уме.
Его влечет куда-то неведомая цель,
он бродит, как лунатик, с панели на панель.
То час стоит на месте, а то - взбредет на ум -
и пробежит, сорвавшись, пять улиц наобум.
Потом квартал обходит по многу раз подряд,
то всматриваясь в окна, то в звезды вперив взгляд.
Устав и запыхавшись, он курит, и над ним,
как облако, клубится густой табачный дым.
И вечно из-под локтя, как из-под ветки гроздь,
свисают три предмета - газета, книга, трость.
То входит в бар, садится за столиком один
и цедит черный кофе, как добрый мещанин...
То нос в ларек засунет и там торчит, пока
не будет грубо изгнан хозяином ларька...
Он встреч не ждет, не ищет в толпе знакомых лиц,
в беседы не вступает, не смотрит на девиц.
И, прочертив огромный по улицам зигзаг,
свой вечер завершает, направив к дому шаг.
